Глава 11: Наши первые годы брака

Первые годы нашего брака

Первые семейные фермы

Я обратился к властям с просьбой арендовать ферму размером в пятнадцать акров к югу от Ридли. Однако, я был седьмым на очереди и у меня не было особой надежды на то, что я смогу ее получить, потому что у других людей было свое собственное оборудование. У меня не было никакого оборудования для работы на ферме. Но, когда мы пришли домой к моим родителям после нашего медового месяца, они мне сказали, что мне позвонили и попросили прийти и встретиться с господином Эйманом, адвокатом из Ридли, насчет фермы. Я отправился туда и был в восторге, когда он мне сообщил: ""Джон, было принято решение передать ферму тебе, если ты хочешь"". Конечно же, мы хотели и таким образом была подписан договор об аренде. Это давало нам хороший двухэтажный дом, где мы могли жить и ферму, на которой мы могли работать, и у нас еще оставалось время, чтобы работать на других фермеров, чтобы подзаработать.

Катрин, как я уже сказал, была очень бережливой. Она сэкономила достаточно денег, чтобы купить всю самую необходимую мебель и она приобрела новую мебель перед самой свадьбой. Мы чувствовали и тогда, и сейчас, что Бог нас вел во всем. Мы прославляем Его имя.

После двух лет аренды, хотя мы и не собирали очень богатый урожай, мы купили ферму размером в двадцать четыре акра за $4,800 с первоначальным взносом в $600. Мы все еще продолжали арендовать другую ферму и жили там еще один год. Дом на первой ферме был гораздо лучше, чем дом на ферме, которую мы купили. Второй дом имел сильную, прочную каменную структуру со стенами в сорок сантиметров толщиной, но внутри он был очень запущен и нуждался в ремонте, прежде чем мы смогли бы жить в нем.

Мы купили старый трактор и некоторую другую технику. Однако, земля была в плачевном состоянии, и в результате мы собрали еще один небольшой урожай после первого года работы. Также стоимость винограда была очень низкой. Мы продавали его по $10 за тонну.

Мы купили землю у констебля в Ридли, срок службы которого подходил к концу. Так как ему необходимо было подготовиться к перевыборам, тем летом он пришел и попросил некоторую сумму денег авансом в счет будущего платежа. Наш первоначальный взнос ему составил $600 и мы обещали ему заплатить еще $400 после реализации урожая. Но он пришел раньше и спросил меня, не мог ли я ему дать еще пару сотен, так как они были необходимы ему для проведения предвыборной кампании.

Я был в состоянии сделать это, но я сказал ему, что возможно мы захотим вернуть ему ферму. Урожай был такой плохой, что ферма не окупала свою цену. Я сказал ему, что мы думаем об этом, но еще не приняли окончательное решение

В конце концов я спросил его, что он сможет дать нам взамен за платеж раньше срока. Сможет ли он тогда уступить нам в цене на половину и принять $200 вместо $400? Он сказал, что так не получится, люди никогда не берут так много у него. Однако, потом он вернулся и сказал, что он уступит нам в цене и возьмет $300 вместо $400. Таким образом, мы оставили ферму себе и владеем ей по сей день.

В течение последнего года аренды, мы отремонтировали наш дом, делая почти всю работу своими силами. Катрин трудилась вместе со мной; она была очень хорошей помощницей. Мы полностью заменили весь внутренний интерьер. Мы даже сами проводили электрическую проводку, не зная об этом ничего, кроме нескольких базовых принципов, но мы узнавали больше по ходу работы. Я сделал кухонные шкафы из коробок и дерева, которое я снял с двойного потолка в гараже.

Наш первенец

Наш старший сын Джеймс родился в декабре 1940 года, как раз когда мы заканчивали первую фазу ремонта. Где-то через два года пришел столяр и сделал кухонные шкафы, дополнительные окна в каменной стене и т.д. Я также смог поменяться местами со штукатуром Гарри Кливером. Я возил его изюм в город на своем грузовике, а он отштукатурил весь наш дом изнутри.

Тысяча наседок

Потом наступили военные годы. Цена на сельскохозяйственную продукцию поднялись и условия поменялись - заниматься фермерским хозяйством стало более выгодно. Мы также держали кур. У нас была тысяча наседок и мы также разводили цыплят, годящихся для жарки, и пускали их на рынок.

Когда начался призыв на военную службу, я записался одним из первых в 1940 году, как раз перед началом Второй Мировой Войны. Хотя я и зарегистрировался одним из первых, мой номер не был назван сразу, а когда его назвали, уже была разработана система отсрочек. В первом призыве не брали женатых мужчин. Во время будущих призывов уже брали женатых, но не брали отцов. К этому времени у нас родился сын. Я стал отцом и получил отсрочку на этом основании. Потом, когда проводились следующие призывы, уже брали отцов одного или двух детей, но давали отсрочку представителям жизненно важных профессий. Наша работа считалась жизненно необходимой, так как мы занимались производством изюма и яиц, продовольственных товаров первой необходимости. Таким образом, меня так и не призвали на службу.

Мятущийся дух

Однако, в это время я часто ощущал, что я не могу спокойно продолжать работать на ферме, когда многие люди нуждаются в том, чтобы услышать благую весть Евангелия и, как мне казалось, некому было рассказать им об этом. Все были заняты какими-то своими делами, как и я.

Я конкретно думал о переселенцах. В Калифорнию переселенцы приезжали из западной Оклахомы, Канзаса, Арканзаса, Миссури и Техасского ""полуострова"". Они переехали на запад, потому что из-за недостатка дождя верхний, пахотный слой почвы сносился сильными пыльными бурями. Из-за этого местность, откуда они приехали, получила название ""пыльная чаша"". Они приехали в ""обетованную землю Калифорнии"", надеясь заработать себе на пропитание. Обычно они жили в небольших поселках на окраинах городов. В районе Фресно таких поселений было несколько.

Они становились сельскохозяйственными наемными рабочими, хотя в местах, откуда они приехали, многие из них были фермерами. Они редко соприкасались с другими членами общества и я чувствовал, что им необходимо услышать благую весть. Также среди них были негры, которые были еще больше изолированы от общества; им тоже было нужно услышать благую весть Евангелия.

Конечно, в нашей церкви мы регулярно молились за делателей, как повелел нам Христос. Но я все время думал: ""А как насчет тебя? Почему бы тебе не рассказать им благую весть о Христе?"" Но я чувствовал, что я не могу. У меня не было образования и я считал, что я не обладаю достаточными способностями. Часто когда я был один в сарае или в саду, я молился, чтобы Господь послал делателей, проповедников Евангелия для этих людей и часто я ощущал, что именно мне следует это сделать.

К этому времени у нас уже родились два сына: Джим родился 3 декабря 1940 года и Пол - 17 января 1944 года. После этого я сказал: ""Господь, мне кажется, что мы сможем позаботиться об их образовании, так что пусть они будут служителями и миссионерами для Тебя"". Но даже после этого я не обрел мир. Мне казалось, что Господь говорит: ""Почему ты предлагаешь кого-то другого делать то, что ты сам не хочешь делать?""

Я ответил: ""Да, я хочу, но я не могу"". Я думал, что я говорю это совершенно честно.

Вскоре после моего обращения, меня попросили учить класс младших школьников (мальчиков 7-9 лет). Я должен был рассказывать им Библейские истории. За основу мы брали книгу Библейских историй на немецком. Руководитель не осознавал, что я сам не знал этих историй, иначе, он вряд ли бы меня попросил учить. Итак, я изучал эти истории в течение недели и потом рассказывал их по воскресеньям.

Председатель совета дьяконов даже сказал мне, что я могу положиться на то, что однажды церковь выберет меня служить в качестве дьякона и он призывал меня согласиться.

Призванный в полдень

Однажды я работал один в поле. Время сбора урожая прошло и я подбирал оставшийся виноград. Я думал о Писании и о недостатке плодов в моей жизни, хотя я и преподавал урок в воскресной школе и помогал с другими делами в церкви. В тот день, когда я собирал виноград, я размышлял об отрывке из Писания, находящемся в Евангелии от Матфея, 20 главе.

Там Господь Иисус рассказывает притчу о хозяине дома, который пошел нанять работников. Он пошел рано утром на рыночную площадь и нанял работников для работы в своем винограднике. Потом он пришел еще раз на рынок около девяти часов утра и нанял еще работников и предложил им работать до конца дня. Около полудня он пошел еще раз и нанял работников и в последний раз он пошел в пять часов вечера. Вдруг эта мысль поразила меня! Я подумал, что значит ""полдень"". Зачем он их нанял? Чтобы работать в винограднике!

Я работал в своем винограднике. Может ли быть, что Бог призывает людей в разное время в их жизни? Я сказал: ""Господь, полдень же еще не прошел, не так ли?""

Дело было как раз перед моим тридцать вторым днем рождения. Я сказал: ""Если для меня еще не слишком поздно, если это можно считать призванием к служению, я очень хочу повиноваться"". Проведя какое-то время в молитве, я пришел домой и рассказал Катрин об этом.

Я спросил ее, будет ли она со мной и она сказала: ""Конечно, я буду с тобой"".

Но потом она добавила: ""Я думала, что у нас неплохо получается заниматься сельским хозяйством и скоро мы уже сами сможем помогать какому-нибудь миссионеру материально"".

Я думал о том же самом, хотя мы и не обсуждали с ней это. На это я сказал: ""Но, если Бог хочет, чтобы мы Ему служили, то наших денег недостаточно. Мы должны быть послушными""."