Глава 17: Лица из прошлого

Лица из прошлого

Радостная встреча в Сибири

Отправившись из Москвы в 1.30 утра и проведя в воздухе четыре часа, мы прилетели в Новосибирск, столицу Сибири. Это было то самое место, куда мы так стремились, чтобы навестить своих родных. Мы прибыли в Новосибирск в 9.30 утра. Мы подавали прошение на разрешение поехать домой к нашим родным, которые жили под Славгородом, недалеко от Алтая. Но в Интуристе с этим не согласились, сославшись на отсутствие необходимых условий для проживания, так что мы не могли поехать туда. Но они могли приехать в Новосибирск, за 400 км от их дома и встретиться с нами там.

Мы знали, что мой брат был арестован в 1938, прямо перед началом войны и о нем больше не слышали. Но мы очень долго ждали возможности встретиться с его детьми. Конечно же, они уже не были детьми. Когда мы уезжали в Америку в 1929, не зная, что нас ожидает, его старшему сыну, Петру, было шесть, маленькому Якову четыре, а крошке Лене всего два. И это была прекрасная встреча через 49 лет.

Встреча получилась достаточно спонтанной. Мы не знали, где сможем их найти, а они не знали, где искать нас. Они только знали номер рейса, на котором мы должны были прилететь.

Наташа провела нас в аэропорт через боковую дверь. Пройдя несколько залов, я оглянулся, пытаясь увидеть наших родственников. В другом конце зала, недалеко от окна, я заметил группу людей, среди которых были две женщины, державшие цветы.

Я бросил свой чемодан и направился к ним. Потом я заметил, что один из двух пожилых людей похож на Франка Янцена, брата моей матери – моего дядю Франка, который начал мое обучение. Я спросил на нижненемецком: «Вы, случайно не Янцены? »

«Да! А вы кто? », ответили они.

«Джон Блок», сказал я.

И тут они все кинулись ко мне.

К этому времени подошли мой брат Джек и его жена Элизабет с нашими племянницами Катериной и Анной. Последовала радостная встреча и представления. С нами были Петр Блок и его жена Амалия, Яков Блок и Лена (со своим мужем, Павлом Обхольцем) – дети моего брата. Пожилые люди были моими двоюродными братьями – Франк и Давид Янцен, дети моего дяди.

Петр представился Наташе и спросил, могут ли они поехать с нами в автобусе. Она согласилась, и мы вместе до обеда осматривали достопримечательности, одновременно общаясь и заново знакомясь с членами нашей так давно потерянной семьи. Однако нас

предупредили, что на послеобеденное время запланировано посещение пионерского лагеря. И наши родственники не могли поехать с нами, так как мы должны были объединиться с еще двумя туристическими группами. Тогда наши родные ушли, сказав, что приедут к нам вечером.

Наташа подошла ко мне и спросила о Петре: «Кем вы сказали, он работает?»

«Он – председатель колхоза», сказал я.

«Так я и думала», ответила она. «Он определенно ведет себя как деловой человек».

Ностальгические места и разделенная радость

Как только я оказался в своем гостиничном номере, я позвонил Якову Фасту, пастору местной баптистской церкви, и спросил его, когда у них будет служба, и как мы можем на нее попасть. Сначала я пробовал говорить по-русски, но потом переключился на немецкий. Он очень обрадовался и также ответил. Он сказал, что служба будет следующим вечером в пять часов. Мы могли взять такси или проехать на автобусе до конечной остановки и пройти еще несколько кварталов пешком.

После обеда мы отправились в пионерский лагерь, находившийся в 15 – 20 километрах от города. Это была чрезвычайно ностальгическая поездка. Несмотря на то, что мы были в 400 км от того места, где мы когда-то жили, сельская местность выглядела в точности так, какой я ее помнил. Зерновые только взошли и были еще зелеными, ландшафт пестрел белыми стволами берез, а тут и там виднелись выбоины, в которых скопилась вода от растаявшего снега.

Почетный караул из мальчиков и девочек выстроился у дороги в лагерь. Как только автобус остановился, они окружили нас, чтобы заключить в дружеские объятия. Мы были уже готовы к этому, заранее наполнив свои карманы жевательной резинкой. Вскоре мы поняли, что нам придется раздавать их по одной, а не целыми упаковками, чтобы они не закончились слишком быстро. Наташа сообщила нам, что сейчас у нас будет немного свободного времени, а потом ребята покажут нам небольшую сценку.

Осмотрев лагерь, мы прошли через березовую и тополиную рощи к прекрасному искусственному озеру. Эта прогулка напомнила мне о том, как мы в детстве собирали землянику. Очень скоро мы поняли, что комары с тех пор не уменьшились ни в размерах, ни в количестве! Они были явно больше любых видов техасских комаров.

Сценка, показанная ребятами, была прекрасно подготовлена, хотя мы и не поняли большую ее часть. Они представляли поездку на молодежную конференцию на Кубе. Я достаточно хорошо знал русский, чтобы понять, что она была наполнена коммунистическими лозунгами и содержала несколько антихристианских шуток.

Мы вернулись в гостиницу только к семи часам. Нас уже ждали родные. Им разрешили побыть в наших номерах, пока мы наспех ужинали, торопясь присоединиться к

ним. Мы прекрасно провели тот вечер. Они рассказали нам о своей жизни и жизни своих семей. Они выглядели вполне сытыми и очень хорошо одетыми.

Петр следил за исполнением техники безопасности в колхозах всей области. Много лет он проработал председателем колхоза. Но сейчас он приближался к пенсионному возрасту, ему было 56, а это означало перевод на новую должность. Он носил несколько значков на пиджаке, которые он получил, как награды за выполнение продовольственного плана.

Яков вышел на пенсию по нетрудоспособности. В результате пятнадцати лет работы на угольной шахте он заболел пневмокониозом и работал шахтером в кооперативе на пол ставки. Павел Обхольц, муж Лены, работал каменщиком. Его называли печником и, очевидно, он был признанным мастером своего дела.

Мы обменялись подарками. Мы привезли джинсовую одежду, такую как джинсы, рубашки и т.д., а они различные сувениры, которые до сих пор дороги нам, как память.

У меня была одна из Библий, провезенных через таможню. Я спросил их, кому ее отдать. Все согласились, что она должна достаться Давиду. Мы поняли, что он был активным членом их церкви. Оба моих двоюродных брата, которым было уже за семьдесят, были членами незарегистрированной, подпольной церкви. В одиннадцать часов мы помолились и разошлись, а наши родные пообещали вернуться утром.

Разлука длиною в сорок девять лет

На следующее утро они прибыли вовремя. Петр договорился с Ольгой Николаевной, нашим местным гидом, чтобы мы могли ездить все вместе. И мы поехали осматривать Новосибирск. Так как мы все время оживленно общались, Ольга несколько раз просила нас быть потише. Мы должны были слушать ее, пока она рассказывала про различные достопримечательности. Но наша встреча была для нас, конечно, куда более интересной. Мы должны были вспомнить сорок девять лет.

Интурист предоставил нам автобус и гида, так что нам приходилось уделять ей внимание. Мы были захвачены видом знаменитого вокзала, на котором оставались в течение шести часов по дороге в Китай. Этот вид вызвал в нас самые живые воспоминания, как будто все произошло только вчера: поезд, как обычно, опаздывал, люди толпились у входа в вагон, пытаясь войти. Проводник стоял в дверях и кричал: «Соблюдайте порядок!»

Кому-то удалось пробраться внутрь, и он стоял позади проводника, пока остальные передавали чемоданы через его голову. Я внезапно заметил, что в нашем багаже чего-то не хватает. Генри Рогальски, мой шурин, побежал со мной в зал ожидания. Мы вместе нашли недостающую поклажу и успели вернуться к тому самому моменту, когда поезд тронулся. Нам все же удалось сесть на него. Вокзал выглядел все также… Белый, с черной отделкой.

Мы посетили «Академический городок», место неподалеку от Новосибирска, где были размещены все правительственные научные центры, когда немцы захватили Украину, окружили Ленинград и приближались к Москве. Он все еще оставался одним из центров научных исследований.

Мы гуляли по улицам, восхищались красотой берез, склонявшихся в разные стороны, видели несколько памятников, какие-то археологические раскопки, но не были внутри зданий. Мы пообедали в «знаменитом» ресторане, сходили за покупками в торговый центр и провели какое-то время на берегу искусственного озера, в котором мы немного поплавали.

Петр и Яков Блок пошли первыми, а некоторые из нас последовали за ними: наши племянницы, Гален Пинер, мой брат Джейк и я. Вода была немного прохладной, но приятной. Вернувшись в Сакраменто, я упомянул в разговоре с соседями, что только что вернулся из Сибири. Один из них был просто потрясен и сказал, что только что смотрел по телевизору передачу, в которой говорилось, что в Сибири молоко носят в бумажных пакетах, потому что там так холодно, что оно замерзает до твердого состояния.

Я сказал: «Правда? А я плавал в озере под Новосибирском дней десять назад».

Частичное исполнение мечты

После обеда я сказал Ольге Николаевне: «Не секрет, что мы – верующие. Так что нам хотелось бы вернуться в гостиницу пораньше, чтобы успеть на службу в церкви».

Она сказала, что это легко выполнимо, только нам придется поторопиться, чтобы закончить программу осмотра города. В гостиницу мы вернулись около пяти. Служение должно было начаться через полчаса.

Несколько из нас, включая моего двоюродного брата Франка Янцена, Галена Пинера и его тетю Сару Пинер и других отправились в церковь. Джейк и Элизабет остались, чтобы провести время с семьей. Они также устроили ужин для всех нас в небольшой столовой, где мы могли собраться вместе и побыть одни.

По дороге в церковь мы остановили такси и услышали, что оно уже занято. Водитель второго такси сказал, что его смена закончилась, и он уже едет в гараж. Мы дождались подходящего автобуса. Мы выстроились в очередь, и я сказал Саре Пинер, которая была в ней первой: «Когда дверь откроется, влезайте внутрь, даже если автобус будет уже полным». Действительно, все места для сидения оказались занятыми. Мы доехали до конца маршрута, а остаток пути прошли пешком.

Фрэнк спросил нескольких людей на улице, как пройти к дому молитвы. Казалось, все знают, где он находится. Когда мы пришли, служба уже началась. Дочь пастора встретила нас и пригласила войти. Там также была группа из Либерии, представитель которой и проповедовал, когда мы вошли. Мы сели в задних рядах.

Дочь пастора предложила мне пройти вперед, так как ее отец ждал нас, но я предпочел подождать до конца проповеди. Во время песни прославления пастор прошел назад, чтобы поприветствовать нас и пригласил нас пройти вперед. На субботней вечерней службе присутствовало 300 человек.

Пока мы сидели впереди, один из мужчин спросил меня, не знаю ли я Била Брайта, основателя и президента Campus Crusade for Christ. “Знаю, и очень хорошо”, ответил я.

Он сказал, что был переводчиком доктора Брайта, когда он приезжал в их город, и что он может переводить и для меня, если я планирую говорить по-английски. Однако пастор Фаст ожидал, что я буду говорить по-немецки и сам переводил для меня.

Мне доставило большую радость передать приветствия от нашей деноминации, от ассоциации евангельских пасторов Сакраменто. Я также попросил пастора Фаста прочитать отрывок из Первого Послания Иоанна и прокомментировал его. У меня не было разрешения на проповедь от властей, так что я не был слишком многословен.

У меня очень давно было желание прочитать проповедь в Советском Союзе. Когда я рассказал об этом в своей церкви в Грас Вэлли, штат Калифорния, одна женщина настойчиво убеждала меня не делать этого, так как хотела, чтобы я вернулся домой. В этот вечер моя мечта частично исполнилась. Он стал одним из самых запоминающихся за все путешествие. Здесь же я послушал проповедь на русском. Конечно, я понимал не все, но достаточно, чтобы уловить суть проповеди. После этого мы слушали замечательное пение хора.

По окончании службы все преклонили колени для молитвы. Было приятно слышать, как русские женщины и мужчины молились и благодарили Бога с искренней, сердечной хвалой. В заключение дети преподнесли всем гостям церкви букеты только что сорванных полевых цветов. Это было очень трогательно.

В конце служения нам показали фотографии крещений и других особых случаев. Нам сказали, что в том году покрестились сорок девять человек, и еще одна группа желающих уже формировалась. Я спросил пастора, почему в церкви были дети с цветами. Как мы думали, детям до 18 нельзя было посещать церковь. Он ответил, что они могли приходить в церковь, но не креститься. А потом добавил, что это всего лишь «человеческие» порядки.

Некоторые в церкви хотели передать приветы друзьям в Америке, но боялись записывать свои имена, чтобы они не попали в руки властей.

Когда общение закончилось, пастор Фаст отвез нас в гостиницу на своем автомобиле. По пути я спросил Давида Янцена о церкви и о том, кто мог приходить туда, и как ее можно было найти, раз она была «незарегистрированной»

Он ответил: «Вся деревня знает, где она находится». В прошлом ему и другим приходилось платить огромные штрафы, но потом все стало лучше. Они рассказали нам о своей любви к Христу, за что мы были им очень благодарны.

Потерянная сестра

Когда мы вернулись из церкви, мы увидели, что Джейк и Элизабет, вместе с другими, заканчивают накрывать на стол в очень уютной гостиной. Элизабет спросила меня: «Джон, ты не замечаешь никого нового?»

Я обернулся, увидел пожилую женщину и мгновенно узнал ее! Это была Анна Фризен (теперь уже Анна Хармс), о которой я уже упоминал. Она работала у нас и жила с нами в одном доме, как член семьи. Мне она почти была старшей сестрой. Очевидно, она услышала от моего племянника Якова Блока (у них были общие родственники), что Джон и Яков Блок приезжают в Новосибирск. Он.